Театр одного демона [= Пьеса должна продолжаться ] - Роберт Шекли

– Полегче! – завопил он. – Ну вот, так ужелучше, – прибавил он, вздохнув всей грудью, когда Питер разжал пальцы.Однако для того, чтобы окончательно успокоиться и взять себя в руки, Гермесупришлось сотворить небольшое заклинание и прибегнуть к системе, практикуемойиндийскими йогами. Ярость клокотала в нем, словно вода в кипящем чайнике,однако в данной ситуации бесполезно было метать громы и молнии. Древнийталисман действительно давал этому смертному, этому ничтожеству, этому невежде,столь мало сведущему в тайных науках, практически неограниченную власть надним, величайшим магом древности. Интересно, как древняя реликвия очутилась встоль недостойных руках? Наверняка смертный приобрел ее нечестным путем. Ондаже не знает, как обращаться с волшебными камнями! Скорее всего, он попростустянул эту красивую вещицу у того, кто знает толк в чародействе и волшебстве…

– Мастер Вестфал, – сказал Гермес, – япризнаю вашу власть надо мной. Я должен вам повиноваться – тут уж ничего неподелаешь. Назовите же мне свое желание, и не будем более тратить времяпопусту.

Вестфал усмехнулся:

– Давно бы так! Ну, перво-наперво я хочу получить мешокзолотых монет – таких, чтобы их принимали повсюду. Вполне подойдет английское,французское или испанское золото – его берут весьма охотно. Только итальянскихмонет мне не приносите – итальянцы обрубают края у своих монет. Эти мошенникивсегда придумают какую-нибудь хитрость. А еще я хочу собаку. Настоящую овчарку.С отличной родословной. Достойную самого короля. Вот, собственно, два моихжелания. Этого, пожалуй, достаточно для начала. Я сообщу вам остальные желанияпозже.

– Постойте, – сказал озадаченный Гермес. –Сколько ваших желаний я должен буду исполнить?

– Столько, сколько я захочу! Вы должны исполнять всемои желания! – воскликнул Вестфал. – Ведь у меня волшебный камень, незабывайте! – и Питер Вестфал потряс рукой, в которой держал талисман.Гермес поморщился от боли.

– Полегче, уважаемый! Я достану вам то, о чем выпросите. Я вернусь через день или два! – и Гермес Трисмегист бесследнорастворился в воздухе.

Для Гермеса не составило особого труда исполнить просьбыпожилого торговца зерном. В глубокой пещере, расположенной неподалеку от Рейнаи надежно укрытой от человеческих глаз, у него хранились огромные мешки, тугонабитые золотыми монетами. Их сторожили гномы, оставшиеся не у дел с тех пор,как Сумерки Богов опустились на Землю. Раздобыть овчарку было не намногосложнее, чем золото. Гермес просто похитил у какого-то крестьянина лохматогодворового пса, мирно дремавшего в своей конуре на соломе, – это былапервая собака, которая попалась ему на глаза – и, сочинив украденному псу фальшивуюродословную, вернулся обратно в Йорк, на чердак, где ожидал его Питер Вестфал.

– Хороший, хороший песик, умница, – сказал ПитерВестфал, увидев собаку. – Ну-ка, иди на место!

Дворовый пес – совсем еще молодой, недавно вышедший изщенячьего возраста – посмотрел на своего нового хозяина и громко залаял.

– Мне кажется, его не слишком-то хорошовыдрессировали, – заявил Питер Вестфал недовольным тоном.

– Когда мы с вами договаривались насчет собаки, вы нислова не сказали о том, что она должна быть выдрессированной, – резоннозаметил Гермес.

– А как насчет родословной? – спросил Питер.

– О! Родословная у него длиннее, чем у самого короля!Вот, держите, – и Гермес протянул Вестфалу свиток пергамента с большойвосковой печатью.

– Симпатичный песик, – сказал ПитерВестфал. – Он мне нравится. А где золото?

Гермес молча кивнул на мешки.

Запустив руки в кучу золота, Питер Вестфал набрал полныепригоршни монет и, пропуская их по одной меж пальцами, услаждал свой слух тихимзвоном, когда они падали обратно в мешок.

– И монеты мне тоже нравятся, – сказал он наконец.

– Я рад, что смог оказаться вам полезен, – Гермесулыбнулся одними губами. – Теперь, когда я исполнил ваши желания, выможете отпустить меня, просто приказав волшебному камню…

– Нет! – отрезал Вестфал. – Я не отпущу вас.Вы и дальше будете исполнять мои желания. Ведь вы исполнили только первые два.

– Так дело не пойдет! – запротестовалГермес. – Вы не имеете права задерживать меня! В конце концов, у меня кучасвоих дел, и мне некогда заниматься вашими!

– Спокойнее, мой дорогой Трисмегист! Если вы будетевести себя хорошо и исполнять все, что бы я вам ни приказал, я, возможно, иотпущу вас на свободу… когда-нибудь.

– Но это уже переходит всякие границы! –возмутился Гермес. – Я мог бы исполнить одно-два ваших желанияисключительно из уважения к вашему волшебному камню (который вы навернякастащили у какого-нибудь рассеянного мага), но не надо же злоупотреблятьвластью, которую дает вам этот талисман! Это же чистейшая эксплуатация!Нарушение всех моральных норм!

– Что поделаешь. Магия – она затем и дается, чтобыиспользовать других людей в своих целях, – поучительно заметил Вестфал.

– На вашем месте, однако, я не стал бы искушатьсудьбу, – сказал Гермес. – Вы не отдаете себе отчета в том, чтоделаете. Боюсь, вы играете с огнем, сами того не зная.

– Довольно! Хватит с меня ваших поучений, – грубооборвал его Питер. – Слушайте меня внимательно, Гермес. Чуть раньше – дотого, как мне удалось вызвать вас при помощи магических сил, которыми явладею, – тут он несколько раз подбросил в руке волшебный камень, заставивГермеса корчиться от боли – талисман привел сюда другого духа. Женщину. Оченькрасивую и молодую. Вы знаете ее?

Гермес Трисмегист сосредоточенно сдвинул брови и закрылглаза. Несколько минут он стоял неподвижно, целиком погрузившись в размышления.Наконец он открыл глаза и произнес глухим, загробным голосом, слегка подвывая,словно плохой актер при декламации стихов:

– Мое шестое чувство подсказывает мне, что перед тем,как вы вызвали меня к себе при помощи… гм… этого египетского талисмана, здесьдействительно побывал женский дух. Она ангел, бывшая ведьма. Зовут ее Илит.

– Как вам удалось это узнать? – спросил Вестфал. Вголосе его звучало неподдельное восхищение подобным талантом.

– Пустяки. Я просто обладаю провидческим даром, вот ивсе, – просто ответил Гермес. – Если хотите, – прибавил онвкрадчиво, – я и вас могу научить нехитрым приемам ясновидения – послетого, как вы меня отпустите.